Александр ПОДГОЛОВ о партийных тисках, мигрантах и спецоперации

Третье пришествие Александра ПОДГОЛОВА в Ил Тумэн вызвало у него немало неожиданных эмоций. После 12-летнего перерыва (Подголов был депутатом II и IV созывов) он триумфально победил в Даркылахском округе Якутска, заняв в Госсобрании должности вице-спикера и председателя постоянного комитета по делам военнослужащих, ветеранов боевых действий, вопросам патриотического воспитания и общественных организаций.

Один из самых известных политиков республики поделился с корреспондентом «ЯВ» новыми впечатлениями о давно знакомом ему парламенте.

Александр ПОДГОЛОВ:

- За те годы, что я отсутствовал в Ил Тумэне, здесь многое изменилось: подход к работе, регламент… И сейчас я борюсь с собой. Мне кажется, раньше было более демократично. Я член партии «Единая Россия», и мы очень много решений принимаем по постановлениям фракции. Не всегда мое человеческое «я» с ними соотносится. Думаю, что такие противоречия усилятся, когда будет голосование по персоналиям: мировым судьям, членам Общественной палаты, Уполномоченным по правам…  Я в «Единой России» с 2009 года, и, если надо, я - человек команды. Когда в 2011-м уходил из Ил Тумэна, партийная вертикаль только начинала выстраиваться, сейчас все стало жестче.

- Подобная партийная жесткость сегодня характерна для всех парламентских фракций Якутии. Не кажется ли вам, что такая дисциплина убивает индивидуальную инициативу депутатов, делает их бездушными винтиками политического механизма?

- Все зависит от человека. Трудно убить идею, если человек с ней пришел. При любом отношении к депутату Владимиру Федорову, ничего же в нем не убили. Я могу привести много примеров инициативных депутатов, умеющих работать и в рамках фракционной дисциплины. Но некоторые вопросы все же нужно отпускать, необязательно принимать по ним фракционные решения.

- Александр Григорьевич, вы возглавили Комитет по делам военнослужащих, ветеранов боевых действий. Это новая структурная единица Ил Тумэна с особой ответственностью в период СВО. Внутри комитета у вас идут бурные дискуссии по повестке, или решения принимаются единодушно?

- Как правило, у нас нет серьезных споров. Все понимают ответственность и необходимость принимаемых решений, так что спорить можем по деталям. Но вопросы порою стоят такие, на которые мы не знаем, как ответить. К примеру, нам написали родные мобилизованных солдат с просьбой поддержать инициативу Федота Тумусова об освобождении от участия в СВО жителей Якутии и всего Дальнего Востока, пусть они служат на охране Арктики.

И дается ссылка на интервью Федота Семеновича «Ведомостям». Но в этом интервью мы нашли только предложение депутата Госдумы простить тех ребят, кто убежал за границу, дать возможность вернуться и пусть они работают на Дальнем Востоке. Но ведь это совершенно разные инициативы. Мы сделали официальный запрос самому Федоту Семеновичу. Пока ждем ответ. Нам нужно понять, была ли оформлена его инициатива, о которой пишут родные мобилизованных.

- Сообщалось, что избранные от арктических улусов депутаты Ил Тумэна отказывались входить в состав Комитета по делам малочисленных народов Севера. А у вас были трудности при формировании комитета?

- У нас в комитете 12 депутатов – представители всех политических фракций, кроме «Новых людей». Гаврил ПАРАХИН (ЛДПР) – один от своей партии, но нашел возможность наряду с другими войти и в состав нашего комитета, потому что считает это важным. А «Новые люди» - вторая по численности фракция в Ил Тумэне. Я дважды подходил к ним с предложением, но ответа так и не получил…

Помощь ветеранам, участникам СВО – лишь одно из направлений работы возглавляемого Подголовым комитета. Общественные организации, межнациональные, межконфессиональные отношения в современных условиях требуют не меньшего внимания. Якутия стала одним из первых регионов России, учредившим День национальных культур, который теперь отмечается 3 декабря. Александр ПОДГОЛОВ возглавляет Ассамблею народов Республики и, что называется, давно в теме.

- 7 декабря мы проводим Круглый стол по вопросам национальной политики, а их очень много. К примеру, почему в этом году гражданство России, в основном, получали выходцы из Таджикистана? Если так пойдет, то к 2030 году таджики станут одной из многочисленных национальных общин. Это же интересный вопрос, его нужно изучить.

Раньше мы приглашали трудовых мигрантов как дешевую рабочую силу. Но сейчас она нисколько не дешевле. За десятилетия мы разрушили систему: где якуты и русские, кто работал на стройках? Их нет.

Разговаривал с председателями Ассамблей народов Дагестана, Ставрополья, других регионов, они тоже задаются вопросами: почему в России много бизнеса сегодня оказывается в руках выходцев из Средней Азии? Как социализировать их детей?

В последнее время регистрируется много разного рода религиозных организаций. Да, по Конституции у нас свобода совести и вероисповедания. Но мы должны понимать, какую идеологию несут эти новоявленные объединения, не наступают ли они на другие наши свободы и ценности.

Межнациональные отношения в Якутии находятся на достаточно стабильном уровне. Да, бывают конфликты. Но, как правило, это бытовые, в которые втягиваются малообразованные слои. Не секрет, что межнациональные отношения раскачивают и будут продолжать это делать. Это очень тонкая материя, которую нельзя пускать на самотек.

Касательно других тем, на весеннюю сессию наш комитет планирует внести два законопроекта. Первый – об Общественных советах при органах власти. Они существуют, но кто как хотел, тот так и создал. Должны быть четко регламентированные структурные положения. Как будут работать Советы – это уже второй вопрос. Но должно быть определено единое положение об избираемости членов, их количестве, круг рассматриваемых вопросов и т.д.

Второй законопроект исходит из моего опыта работы в Центре социально-психологической поддержки семьи и молодежи. Мы будем писать закон о психологическом обслуживании в Республике Саха (Якутия). Во время того же СВО мы столкнулись, что нет единой нормативной базы по работе психологов. Есть и другие странные моменты: к примеру, психологи управлений социальной защиты получают больше, чем психологи Минздрава или МЧС. Нужно определить единый методический совет в республике, какое министерство должно отвечать за работу психологических служб. Может, передать полномочия в Минздрав или Минмолодежи, где уже действует такой психологический центр.

Когда будет закон, многие проблемы вскроются и потребуют решения. Университет выпускает психологов, но работать они не идут. В результате в сельских школах ставку психолога делят биолог с математиком, но его работу не выполняют. Нужна грамотно прописанная программа психологической помощи, потребность в которой будет только расти. Встречаясь с родственниками и участниками СВО, понимаю, что им нужна психологическая помощь. Некоторым нужно просто высказаться, поговорить, а кого-то нужно направить, подсказать выход из сложившейся ситуации.

Городским русским и саха нужны одни психологи, а деревенским – несколько иные, чтобы у них были общие взгляды на жизнь, менталитет, язык… Наши девочки ездили в «Бэс Чагду», где проходят реабилитацию участники СВО, в воинские части и госпитали Приморья, Хабаровского края и Ростова. Ребятам было очень приятно, когда с ними говорили на родном языке про понятные им вещи.

- Александр Григорьевич, ваш комитет самый молодой в Ил Тумэне. За эти два месяца работы как-то менялось количество поступающих к вам обращений?

- Они идут ровно едва ли не с первого дня нашей работы. Самое тяжелое, когда понимаешь, что не можешь помочь. Много вопросов по мобилизации и демобилизации, которые не редко за пределами возможностей наших органов власти. Но порою просто до белого каления доводит равнодушие некоторых чиновников. Ко мне обратилась женщина (не буду называть район), у которой мобилизовали мужа. Она осталась в сельском доме с печкой и тремя детьми, один из которых инвалид, двое престарелых родителей – как ей быть одной?

Пытаемся работать с Министерством обороны. Но меня взбесило, когда узнал, что глава этого села даже не помог семье с дровами. Ты там сидишь, ты разве не знаешь, что у тебя творится? Разве ты не должен ходить по селу и спрашивать, какая помощь нужна? Тем более, многодетной семье участника СВО? Мы помогли в этом вопросе, но сам факт – из ряда вон.

Едва ли не каждое обращение приходится обрабатывать в ручном режиме, поскольку еще нет методик на разные случаи жизни. Ко мне обратилась женщина, муж которой считается без вести пропавшим на СВО. Она утверждает, что на видео пленных узнала своего мужа. Сейчас разбираемся, какие действия здесь лучше предпринять.

- В сентябре 2022 года прошла частичная мобилизация, вызвавшая много вопросов. У вас сложилось понимание, какие ошибки были допущены и как их исправить?

- В 80-е через четыре года после прохождения срочной службы меня, командира боевой машины пехоты, призвали на военные сборы. За неделю собрали дивизию, дали обмундирование, автоматы, и мы вместе с 40-летними и под 50 месяц бегали «воевали».

Мы порушили систему подготовки, которая существовала в СССР. Когда шла частичная мобилизация, я подумал: что мы натворили. Многие, кто должен там быть, их там нет. Но есть те, кто там не должен находиться. Нужно продолжать наводить порядок в армии. Мне кажется, вплоть до того, что 40-летних управленцев посылать не в окопы, а в тыловые части налаживать работу.

- Министерство обороны вряд ли доверит гражданским рулить тыловыми процессами.

- А у всех есть воинские звания. Мы все принимали присягу. Да, я в силу возраста и здоровья нахрен там не нужен, но есть другие, чей опыт будет очень полезен. Хромает, по большому счету, система опять же из-за какого-то прапорщика, который забухал или продал. Интендантскую службу надо подтягивать. Сделали серьезные выводы по боеприпасам, вооружению, обмундированию, но нужно двигаться дальше. И опыт наших талантливых управленцев в организации снабжения армии, безусловно, будет полезен.

Но и мы здесь должны понимать, что всё - для фронта, всё - для Победы.  А порою такое читаешь, что кулаки сжимаются. Я патриот своей страны, и мне, как гражданину, отцу, обидно за наших парней, которые там рискуют жизнью и проливают кровь. Ругать армию легко, гораздо труднее спросить себя: что ты сделал для нее?

Источник: Сергей СУМЧЕНКО, Якутск Вечерний