Постояльцы Алданского обсерватора не понимают, почему нарушаются законы

Оказавшиеся в Алданском обсерваторе люди боятся, что могут там заразиться коронавирусом. Местный Роспотребнадзор начал госпитализировать даже тех, кто вернулся из-за границы до вступления постановления №9 Главного санитарного врача России, сообщает ТайгаПост.

У этой истории не может быть однозначной оценки. С одной стороны, можно приветствовать усилия властей по предотвращению распространения коронавируса. С другой же, то, что сегодня происходит в Алданском районе, явно выходит за рамки действующего законодательства.

30 марта Главный санврач РФ подписала постановление №9, согласно которому предписывается «обеспечить изоляцию и медицинское наблюдение всех лиц, вернувшихся в РФ на срок 14 календарных дней со дня их прибытия (…) Настоящее постановление вступает в силу со дня его официального публикования». Документ был опубликован 1 апреля и соответственно все, кто с этой даты пересек российскую границу на две недели должен быть изолирован от общества. В Москве и Московской области при отсутствии симптомов допускается самоизоляция, в других регионах — помещение в обсерватор.

На территории Алданского района открыты несколько обсервационных отделений, одно из них на базе Нижнекуранахской школы-интерната. 2 апреля его начали заполнять, сегодня там находятся больше десятка семей, кому «посчастливилось» отдохнуть в марте за границей.

Даже намек на возможность заболевания коронавирусом - сегодня в России как клеймо проказы. Поэтому постояльцы обсерватора просят не называть их фамилии. Вот что корреспонденту ТайгаПост рассказала Мария, вместе с семьей перевезенная из Алдана в Нижнекуранахский интернат:

- 30 марта мы прилетели из Таиланда в аэропорт Благовещенска. 2 апреля в 7.30 утра мы поездом приехали в Якутию на вокзал в Нерюнгри. Вечером вернулись в Алдан и, как только зашли в свой дом, у ворот появились врачи и сотрудники полиции. Мы даже не успели багаж распаковать, как нам сказали собираться в обсерватор. Я просила дать нам хоть пару часов принять ванну с дороги. Они сказали: «Мы подождем вас на улице, но уезжать не будем». Видимо, боялись, что мы сбежим.

- Постановление об обязательной обсервации вступило в силу 1 апреля. Вы прилетели в Россию 30 марта. На каком основании вас госпитализировали?

- Главный санитарный врач Алданского района Алексей Селютин выдал постановление, из которого следует, что на борту самолета, которым мы прилетели из Пхукета «выявлен пассажир, находившийся в контакте с больным коронавирусной инфекцией». И нас закрыли из-за этого. То есть даже не больной, а якобы пассажир, который контактировал с больным.

3 апреля мы звонили на «горячую линию» в Благовещенск, там нам сказали, что ничего подобного на нашем борту не было. Тогда мы позвонили Селютину: «Вы нас закрыли незаконно. Ваше постановление — «липа»». Сейчас же за фейки наказывают, а главный санитарный врач Алданского района, получается, распространяет фейки.

Селютин ответил, что это была, видимо, какая-то техническая ошибка специалиста, составлявшего постановление о нашей госпитализации. Но в документе ведь только его фамилия: «исполнитель Селютин А.В.».

- Мария, как ваше здоровье, семьи и других постояльцев обсерватора?

- У нас все нормально. Про других сказать ничего не могу. Нам, естественно, запрещено пересекаться. Но как не пересекаться, если на этаже по четыре-пять комнат и у них общий туалет и душевые. Нет разделения туалетов на мужские и женские: просто между унитазами перегородка. Но эта перегородка сделана для детей, и взрослый человек наполовину из нее торчит.

Поначалу нас хотели разделить: этаж для мужчин и этаж для женщин с детьми. Но мы начали возмущаться. Во-первых, при таком размещении куда больше возможности заразиться коронавирусом. Если болезнь окажется у одной семьи — весь обсерватор сляжет. А во-вторых, трудно быть разделенным с семьей на две недели.

В общем, нас поселили семьями. В нашей палате десять коек и нет раковины в отличие от других палат. Поверхности обрабатываются хлоркой. Постоянно приходится ходить с детьми мыть руки в общий на этаж умывальник и туалет. У нас два душа, висит камера. На душевые она не направлена, но чтобы пройти к своим вещам, оказываешься под ней. В одной душевой нет лейки — висит один шланг. Во второй лейка есть, но нет крючков для одежды. Если оставить вещи подальше от душевой, то попадаешь под камеру.

3 апреля мы со скандалом добились разрешения открыть окна. Духота, помещение хлорируется, голова раскалывается, а нам запрещали открывать окна. Мы детей возили на море, чтобы здоровье поправить, зарядить их витаминами. А через две недели мы бы вышли отсюда с синяками из-за отсутствия свежего воздуха. У нас маленький ребенок, плачет, что никуда нельзя выходить. Хоть бы психолога какого-нибудь дали, чтобы с детьми поработал.

Нас чуть ли не с поезда взяли, мы толком ничего с собой прихватить не успели. Родственники принесли передачу, то же постельное, которое здесь отвратительное — бедные интернатовские дети, кто на нем спит. А охрана ничего брать не хотела. Я уже со скандалом добилась, чтобы сумку приняли.

С понедельника начинается дистанционное обучение в школах. А здесь мобильный Интернет не тянет, вай-фая нет. Двери, где роутер, опломбированы, и туда зайти никто не может, потому что полный карантин. Вот таких, казалось бы, непродуманных мелочей очень много. Хотя какие это мелочи, если дети не смогут учиться?

Мы живем в частном доме. Когда возвращались из Таиланда, знали, что предстоит самоизоляция. Мы предлагали опечатать наши ворота снаружи. Мы же не враги себе и другим, чтобы нарушать режим самоизоляции. А в таком обсерваторе, где, хочешь-не хочешь, приходится выходить в коридор, пользоваться общими санузлами, куда больше шансов подхватить коронавирус.

- В чем состоит режим нахождения в обсерваторе?

- По утрам меряют температуру и всё. На десятый день должны взять анализы на коронавирус.

У постояльцев обсерватора, понятно, нет физической возможности обратиться в прокуратуру с требованием дать оценку действиям санитарного врача Селютина. Это они делают посредством телефонных звонков и своих родственников. Дозвонились и до Селютина, якобы признавшегося им, что никакого коронавируса на борту их лайнера не было. Санитарный врач сказал: «Жалуйтесь, куда хотите. Я лучше отпишусь прокурору, чем запущу заразу в район».

Принципиальности Алексея Селютина можно позавидовать. Но все же ТайгаПост хотел узнать его личную точку зрения, насколько она соответствует действующему законодательству. Ведь, напомним, все те, кто коротает дни в Нижнекуранахском обсерваторе, прибыли в Россию до вступления в силу вышеуказанного постановления №9. К сожалению, все наши звонки Селютину пока остаются без ответа. Надеемся, что он все же найдет возможность рассказать алданцам, чем обосновывает свои столь жесткие меры.

Как и Мария, житель Алдана Олег прибыл в Россию до 1 апреля, когда постановление официально набрало силу. 31 марта он с семьей прилетел из Вьетнама в аэропорт Благовещенска. А 3-го на своей машине они приехали домой. По словам Олега, он сообщил в поликлинику о возвращении из-за границы и о том, что в частном доме находится в режиме самоизоляции. И теперь каждый день ждет, когда за ними приедут полицейские и медики.

Олег:

- Я уже изучил все законы и вижу, что мы должны находиться в режиме самоизоляции, а не в обсерваторе. Родные затарили продуктами наш дом, поскольку знали, что две недели нам предстоит самоизоляция. Мы со двора никуда не выходим, да и во двор лишний раз боимся. Пусть опечатают ворота и хоть каждый день проверяют, нарушены ли пломбы. Мы все взрослые люди, и никого не хотим подвергать опасности. А вот в обсерваторе, если там окажется больной, другие почти наверняка смогут заразиться, ведь там нет никакой строгой изоляции.

- Если за вами все же приедут медики и полицейские, что будете делать?

- Конечно, драться ни с кем не буду. Но я потребую, чтобы мне показали законные основания для помещения в обсерватор. Всё понимаю: пандемия, угроза... Но ведь и законы никто не отменял. А по закону нам положена самоизоляция, которую мы строго соблюдаем.

Источник: ТайгаПост