Как лучший шлифовальщик СССР шаманский бубен запатентовал

Сегодня кажется почти невероятным, что в самый разгар советского застоя парень из якутского села объездил половину территории США, побывал в Белом доме. Его большую, до сих пор крепкую мозолистую руку тогда жали на разных побережьях Америки. Увидев, как американцы строят бизнес на традициях, Василий Атласов загорелся желанием создать дома собственный этнокультурный комплекс. Но прошли 40 лет, прежде чем его мечта сбылась. Теперь в усадьбе его имени Василий Николаевич усовершенствовал два традиционных якутских инструмента – табык и шаманский бубен. Причем настолько, что Федеральная служба по интеллектуальной собственности выдала Атласову патенты.

Новоиспеченного изобретателя мы встретили в комплексе, известном жителям Якутска как Усадьба Атласовых. Хозяин Василий Николаевич был в хорошем расположении духа. Первым впечатлением от знакомства с этим неординарным человеком стало крепкое рукопожатие. Ладонь вся покрыта мозолями, их происхождение охотно объяснил предприниматель Атласов. Как оказалось, за его плечами огромная трудовая жизнь у станка, в которой он был мастером всесоюзного значения.

Но разговор начали не с этого, а с двух патентов на изобретение, которые 73-летний Василий Атласов получил в 2018 году. Его табык и шаманский бубен российские эксперты признали полезными моделями.

Василий АТЛАСОВ:

- Я всю жизнь что-то изобретал, усовершенствовал. Но подать заявку на патенты решил только в отношении шаманского бубна и табыка. От идеи до закрепления авторских прав в каждом случае проходило полгода. Эксперты мне сказали, что это очень быстро. Обычно разработка проекта и получение патента занимают года два. В моем же случае комиссии долго не думали, признали мои доработки уникальными и выдали авторские свидетельства.

Однажды я увидел в Интернете, что продают шаманские бубны, изготовленные на какой-то московской фабрике. И задумался: что, если кто-то запатентует наши сакральные инструменты? И тогда, если кто-то решит заняться их производством, должен будет платить обладателю авторских прав. Мне захотелось спасти и закрепить не только за собой - за всеми нашими якутскими мастерами - авторские права на эти инструменты. Просто запатентовать бубен или табык нельзя – необходимо внести какие-то улучшения в их конструкцию.

Традиционный якутский табык – инструмент одноразовый, он очень боится сырости. Пройдет дождь или опустится туман, как табык приходит в негодность. Натянутая между сэргэ шкура отсыреет и перестанет издавать звуки. Я придумал регулировать натяжку табыка болтами. Прошел дождь или туман, выглянуло солнце, подтянул болты на полсантиметра-сантиметр, и табык снова может звучать. По такому же принципу запатентовал и шаманский бубен. Традиционный бубен перед тем, как в него бить, сначала настраивают над костром, доводя до нужного звучания повышением температуры. Это занимает достаточное время. А в моем варианте подрегулировал натяжку кожи болтами и можешь на нем играть.

- Василий Николаевич, с трудом могу представить, чтобы табык или шаманский бубен запустили в массовое коммерческое производство. А разовые изделия можно выпускать и не боясь претензий со стороны патентообладателя.

- Сейчас хорошо начинает развиваться туризм. На своей усадьбе мы видим, что без различной сувенирки выживать очень сложно. Денег хватает только на налоги, еду и нормальную жизнь. Даже поехать отдыхать куда-то средств нет. Мировой опыт показывает, что сувенирная продукция приносит хороший доход. Тот же шаманский бубен можно выпускать в виде оберегов, и они будут пользоваться большим спросом у туристов.

Это уже массовая продукция и здесь вполне могут возникнуть конфликты с потенциальным правообладателем. А так патенты есть, никто мне никакие претензии предъявить не сможет. Если наши якутские мастера тоже захотят наладить производство таких оберегов, я не буду требовать от них денег. Моя единственная задача – защитить наши инструменты от чужих притязаний.

- Но шаманский бубен имеет особую энергетику. Считается, что непосвященному не стоит не только в него бить, но даже иметь дома. А вы говорите об их массовом коммерческом производстве хотя бы в виде сувенирных оберегов.

- Это в старину так было. Сейчас машины ездят, сигналят, самолеты летают, катера и моторки по рекам ходят, звонкая музыкальная аппаратура работает. Природа научилась жить с этим шумом. Что ей теперь шаманский бубен? Это раньше, когда была тишина, бьешь в бубен или громко кричишь, природе уже не нравилось. Не по делу тишину нельзя было нарушать. А сейчас тишины нет, чего бояться?

- Василий Николаевич, вы родились в год Великой Победы. За плечами 73 года, надо полагать, непростой жизни. Расскажите о себе, пожалуйста, подробнее.

- Родился я в Усть-Майском районе. Папа – эвенк, мама – саха из Чурапчи. Когда мне было года три-четыре, переехали в Чурапчу, там окончил шесть классов. Седьмой оканчивал в Майе и пошел работать в колхоз. Перед армией устроился в сельхозтехнику, три с половиной года служил в пехоте в Приморье и опять вернулся в сельхозтехнику, где в общей сложности проработал 40 лет. Я был первый шлифовальщик-якут, научил профессии много людей.

В 70-е годы был признан лучшим шлифовальщиком СССР в системе сельхозтехники. Проводились конкурсы, подводились итоги выполнения плана, данные передавались в Москву, где и выявлялись победители. В Майе в сельхозтехнике был секретарем комсомола, членом бюро ВЛКСМ Мегино-Кангаласского района. И в 1976 году меня включили в состав советской делегации для поездки в США.

- Вы в застойном 1976-м из якутского села в составе делегации СССР попали в Америку?!

- Тогда президентом США был Форд. И в отношениях между нашими странами наметилось некое потепление. Правительства договорились, что пройдет обмен молодежными делегациями по 30 человек с каждой стороны. Мы месяц ездили по Америке, побывали в Нью-Йорке, Вашингтоне, Питтсбурге и Чикаго. Нам даже Гарлем показали (наиболее бедный район Нью-Йорка, место проживания афроамериканцев). Прием был в Белом доме, где встречались с молодежными лидерами США.

Нас возили на матч НХЛ «Питтсбург Пингвинз» - «Бостон Брюиз». Когда «Бостон» забивал, в зале тишина. А когда «Питтсбург» - зал взрывался. Кто против их команды – даже убить могли (смеется). Мы ходили к башням-близнецам, которые потом были разрушены террористами. Нас водили к памятникам Вашингтону, Кеннеди – все показывали. В каждом из четырех американских городов, где мы побывали, нас приглашали в гости местные семьи. Увидел, как они живут, ведут семейный бизнес с опорой на традиции.

Тогда я впервые задумался: хорошо бы показать и наш традиционный якутский быт. Но в советское время это было в принципе невозможно. Потом были другие заботы. И усадьбу начал создавать, только когда вышел на пенсию.

- По возвращению из Америки в КГБ не вызывали, не интересовались, с кем, о чем разговаривали, как коллеги по делегации себя за границей вели?

- Нас в КГБ до поездки в Америку проверяли. И самое главное, они не узнали, что я сын репрессированного. Отец, как сейчас бы сказали, занимался бизнесом – продавал ружья, капсюли, порох. Время было послевоенное. И тогда еще кто первый в органы настучал, тот и прав. А у отца, видимо, много завистников было. Знаю, что после ареста отец три года в Якутске работал, но детали мне неизвестны.

Мама, как мудрая женщина, очень долго скрывала от меня эту историю нашей семьи. Когда отца арестовали, она перевезла меня в Чурапчу. Там люди посоветовали ей изменить данные моего рождения, чтобы в будущем я не проходил как сын репрессированного. Выдали новые документы как будто я в Чурапче родился, и на год раньше, чем на самом деле. Поэтому в школу я пошел фактически в шесть лет, из-за чего плохо учился.

В 1956 году отца реабилитировали. И уже в наши годы я ходил на прием к прокурору Якутии Полятинскому. Говорю: «Отца незаконно репрессировали, изъяли у него ружья, другие вещи, верните мне их как память». А Полятинский: «Репрессии были в 30-е годы, а ты родился в 1945-м, так что опоздал с рождением и ничего тебе не положено» (смеется).

Если бы я жил по новым чурапчинским документам, то на пенсию пошел бы на год раньше. Но я думаю, что все-таки человеку нужно жить по настоящим документам. Подал заявление и оказалось, что в Усть-Майе, где отец зарегистрировал мое рождение, сохранились необходимые записи.

- Василий Николаевич, а сейчас у вас какие планы на дальнейшую жизнь? Новые патенты на горизонте ожидаются?

- Сейчас на усадьбе сделал ледовый комплекс. Там в принципе все улучшено и модернизировано: боулинг, керлинг, бильярдные, хоккейные столы. В той или иной мере могут быть признаны полезными моделями. Я знаю, как в -45 с минимальными затратами можно отапливать помещение, как у нас на 400 квадратных метров,  чтобы в нем было -15. В условиях Якутии это очень важно для привлечения туристов. Чтобы можно было в комфортных условиях с горки покататься, поиграть, потом горячего чая выпить.

Все это можно патентовать запросто, потому что нигде в мире такого нет. Но авторское свидетельство есть смысл получать только тогда, когда может быть налажено массовое производство. А у нас, как говорится, штучный товар.

Всю жизнь я работал и сейчас получаю от работы особое удовольствие. Почему развалился Советский Союз? Потому что людям не давали зарабатывать. Я в сельхозтехнике работал за четверых-пятерых. Но, если у тебя зарплата 180-200 рублей, тебе никогда не заплатят тысячу. А если будешь слишком хорошо работать, рядом посадят проверяющего, чтобы ты хуже работал. А сейчас другое дело. За год я сделал своими руками и подарил ансамблям 52 (!) больших ударных якутских инструмента. Не зря же я был лучшим по профессии в СССР, - рассмеялся Василий Николаевич, раскрыв мозолистые руки.

Источник: Сергей СУМЧЕНКО, Якутск Вечерний

Справка :

Табык — древний ритуальный инструмент народа саха. Изготавливался из одной или нескольких бычьих кож, которые после прохождения специальной обработки натягивались между двумя коновязями. Табык подобен громогласному вечевому колоколу, собирающему людей в исключительных случаях.