Председатель военно-врачебной комиссии Якутска жалуется на плохой сон и усталость от раненых, которые ходят к нему за освидетельствованием состояния здоровья. Кажется, он испытывает какое-то садистское удовольствие, называя наших бойцов на костылях уклонистами и дезертирами. А встретив отпор, переходит на визг.
Публикация ТайгаПост Комиссия для профанации, или Как в Якутске издеваются над ранеными вызвала широкий резонанс. В адрес редакции поступило множество обращений от граждан, имевших несчастье столкнуться с военно-врачебной комиссией Якутска и лично ее председателем Николаем СТРУЧКОВЫМ. Неподконтрольная правительству республики организация подчиняется только военному ведомству, и никакие гражданские меры воздействия на ее сотрудников невозможны. А те ведут себя как олимпийские боги, которым надоедают раненные просители.
ТайгаПост продолжает публиковать шокирующие истории посещения нашими бойцами ВВК в Якутске. Фамилии имеются в редакции.
Мария:
- В конце ноября 2024 года за десять дней до окончания реабилитационного отпуска сына, предоставленного в госпитале после получения тяжелого ранения в живот, я взяла направление на ВВК в Якутском горвоенкомате. В понедельник приехали в республиканский сборный пункт. Сын на комиссию пошел один. Вскоре выходит и говорит: «Там сидит совершенно неадекватный человек, все время кричит. И сказал мне: «Что ты здесь делаешь? Езжай в часть»».
Весь осмотр заключался в том, что Стручков (Николай Стручков, председатель ВВК Якутска – прим.ред.) сказал моему сыну задрать кофту. Потом заявил, что раны у него не сочатся, и на этом всё.
Потом я хотела зайти сама, но сын сказал: «Всё, мама, поехали». Отвезя его домой, пыталась попасть на прием к военкому республики Авдонину, но меня не пустили – только через запись. Какая запись, если моего сына сейчас отправят на передовую? А я же знаю, что у него не восстановилось здоровье.
За день до отлета в часть, которая находится в Ленинградской области, я все же добилась повторного приема у Стручкова. Сын снова пошел сам. Вскоре мне кто-то позвонил из РСП, попросил, чтобы зашла, потому что в помещении военно-врачебной комиссии крики и маты. Стручков сидел и кричал. «Успокойтесь, - говорю. – чего кричите». Сын меня снова потащил: «Мама, пойдем, не надо перед ними унижаться». Какое унижение? Это же их работа! Вместе со Стручковым в кабинете были две женщины – врачи.
Стручков спрашивает: «Где выписка, сколько кишок у него вырезали?». А в госпитальной выписке у сына значится обширная колектомия (хирургическая процедура по удалению всей или части тонкой или толстой кишки), а сколько в сантиметрах не указали. Стручков звонил куда-то в Читу, где, видимо, у него головная структура. А там сказали, чтобы сын ехал в воинскую часть.
Он вообще нормально не разговаривает, все время кричит. Кричал, что мой сын его обматерил. Тут зашел сын, я к нему с этим вопросом. А он мне объяснил на армейском жаргоне, кто этот Стручков, и как он себя ведет… Я сыну ничего не сказала: парни столько насмотрелись, а тут в тылу такое отношение. Кто стерпит?
Сыну за свой счет пришлось лететь в Питер и дальше в свою часть, где ему дали новый реабилитационный отпуск сразу на 60 дней. А дома в Якутске Стручков просто забрал у него направление на прохождение ВВК из военкомата. Я просила вернуть направление, чтобы он написал на нем отказ о прохождении комиссии. Но он ничего не пишет, так что ни обжаловать, ни получить направление в другое место ты не можешь.
Самое же обидное было в конце. Я сказала, что в 2022 году сын добровольцем пошел на СВО по краткосрочному контракту с Минобороны. А после объявления мобилизации контракты продлились. Тогда он покрутил пальцем у виска: «Надо было головой думать, прежде чем туда идти. И почему я должен вам помогать, я не собираюсь. Езжайте в часть…».
Евгения:
- В конце декабря я была в Якутском горвоенкомате, и мне сказали, что муж может пройти ВВК в Якутске, и дали направление. Он не смог подняться на третий этаж, поскольку на ноге аппарат Илизарова, также после контузии он плохо слышит. Потом мы направились в РСП в военно-врачебную комиссию, чтобы просто узнать, как ее проходят.
От Стручкова выходили раненые с очень недовольными лицами. Было понятно, что им отказали. Одного парня он отправил в воинскую часть с обеими переломанными ногами. Я положила на стол документы. А Стручков мужу прямым текстом: «Что, косить будешь? Езжай в часть и там проходи ВВК». Начала спорить: как он поедет на костылях с аппаратом? По рекомендации врачей ему еще минимум месяца четыре с ним ходить.
Мы не просили поставить мужу категорию негодности, а просто дать еще месяц отпуска для восстановления. И тут начался просто ор. Стручков начал орать: «Вы все сюда ходите, я устал! Мне потом командиры звонят, на каком основании я продлил отпуск». А причем здесь командиры? Он же врач, наверное, и видит: может человек воевать или ему еще нужно восстанавливаться. Стручков орал, как ему тяжело, что он по ночам не спит. А нашим мужчинам не тяжело в окопах рисковать жизнью? У Стручкова проблема – не высыпается. Так пусть идет с нашими парнями – там никто на бессонницу не жалуется...
Мы не просили ничего лишнего – муж действительно с трудом передвигается. Такого унижения мы никогда не испытывали. Потом я не сдержалась, начала кричать, он на меня кричал, дергался, выходил, хлопал дверьми. Это просто был дурдом! Потом меня уже женщина-хирург отвела, начала успокаивать.
В итоге Стручков все-таки сказал: «Хорошо, придете 10 января со снимками». А 13-го у мужа заканчивался реабилитационный отпуск. 10-го муж уже поехал сам со снимками. Врач-хирург посмотрела их и говорит: «Так у него-то нога срослась». Да, но на месте перелома хрящ, и пока он не окрепнет, без аппарата Илизарова кость снова сломается. Ему еще минимум четыре месяца с аппаратом ходить. Стручков эти выписки дергает, говорит «покажите, где это написано».
Мужу В Якутске отказались продлевать отпуск по реабилитации. А мужики, что: встал и ушел с гордо поднятой головой. Муж полетел в Хабаровск в свою часть. Снимал квартиру, потому что в казарме с аппаратом невозможно, такси – и все это за свой счет. А ведь можно было спокойно без нервотрепки, мучений и трат пройти ВВК дома! В Хабаровске ему дали 60 дней реабилитационного отпуска и сказали: «Мы видим, в каком ты состоянии. Через два месяца приедешь, еще 60 дней дадим».
Муж мобилизованный. Получается, Стручков еще с ним ласково разговаривал. У меня подруга с сыном туда ходила, он у нее контрактник. Так Стручков над ним вообще издевался: «С мамой пришел! Ты скрываешься, ты дезертир!»...
Я писала жалобу военному комиссару РС (Я) Авдонину, получила отписку. Собралась к военному прокурору. Но, может быть, раз вы написали и пошли другие обращения, мы вместе сможем навести порядок и убрать этого человека. С Годом Защитника Отечества всех…
Источник: ТайгаПост
Пошла официальная реакция на публикацию о работе ВВК в Якутске
